Максим Давыдик и Настя Дубровина – предприниматель и фотограф – живут в Москве и много путешествуют. После поездки в Японию, где они поднялись на вершину Фудзи, ребята поняли, что на ней не остановятся. И следующей горой выбрали Килиманджаро.
Покорить Килиманджаро
Решение покорить Килиманджаро (5895 метров) – самую высокую точку Африки – не может быть спонтанным. Ты непременно будешь готовиться, и готовиться долго. Изматывающие физические тренировки, поиск амуниции, внутренние диалоги, визуализации предстоящих трудностей. И вот, болея этой идеей на протяжении последних 6 месяцев, потратив на поездку кучу денег и времени, мы приземляемся в аэропорту Килиманджаро, получаем визу и обнаруживаем, что наш багаж потеряли. Веселые танзанийцы лишь пожимают плечами и говорят «Hakuna Matata»!
Первое впечатление от африканской реальности: нет смысла расстраиваться из-за окружающего хаоса, пытаться изменить ход вещей, плыть против течения. Hakuna Matata – это мантра смирения и хорошего настроения. Если твоя жизнь пошла под откос, просто медитируй на Hakuna Matata, и все будет Hakuna Matata. Так и произошло. Багаж нашелся и прилетел следующим рейсом, и мы успели получить вещи за несколько часов до начала восхождения.
Мы выбрали семидневный маршрут Lemosho, объединяющий в себе все климатические зоны Земли, живописный и немноголюдный: с первого дня спать приходится в жестких условиях в палатках, никакого комфорта.
На Кили невозможно подняться без сопровождения местных гидов, портеров, поваров: таким образом государство обеспечивает работой население близлежащих деревень. Поэтому каждая группа – это примерно 3-4 местных на одного альпиниста. Банкет, естественно, ложится на твой кошелек, зато 20-килограммовые сумки, если тебе позволяет совесть, можно смело сгрузить на исхудалых африканцев, которые, как муравьи, таскают каждый день грузы чуть ли не вдвое больше себя. Впрочем, «дао» портера в Танзании – это путь к успеху. Многие, заработав на щедрых чаевых, открывают свой бизнес и становятся видными людьми.
«Ночью наш лагерь подвергся нападению обезьян. Не отставали и гигантские вороны, создающие постоянную угрозу с неба»
День 1-3. Начало
День первый – самый простой: до Mkubwa camp (2650 метров) мы дошли всего за 2 часа, совершенно не устав. Окружающие пейзажи – густые массивы вековых деревьев, разрезающие небо сплетением крон. Ночью наш лагерь подвергся нападению обезьян, привыкших воровать еду и вещи из палаток. Набеги были стремительные и неожиданные. Не отставали и гигантские вороны, создающие постоянную угрозу с неба.
День второй – марш бросок на 20 км до Shira II Camp (3850 метров). Горные леса переходят в болотистые луга и альпийскую тундру, деревья редеют, открываются виды на разновысотные леса и саванны. Разреженный воздух начинает давить на грудь, делает дыхание тяжелым и прерывистым. В какой-то момент самоуверенность падает, и ты начинаешь слушать гида, без конца повторяющего главное заклинание высотного альпинизма – «pole pole», что с суахили переводится «медленно».
Cон становится прерывистым, взаимодействие с реальностью все более необычно. Ты как будто принимешь таблетку, и твое сознание начинает меняться, неожиданным образом реагируя на окружающие вещи, на восприятие себя, субъект-объектных связей. Местами впадая в эйфорию, местами наполняясь параноидальными снами. Классическая гипоксия. Но для человека, который привык слушать себя, это похоже на шаманскую практику, некий ритуал превращений внутри себя, выйти из которого – это новый совершенствующий опыт.
Shira II был затянут плотным одеялом застывших облаков. Бродишь вслепую, пытаясь вспороть брюхо неба, но даже не можешь нащупать полосу горизонта. Вместе с веселыми африканцами тебя уносит в танцевальном пароксизме, и вот вы уже вместе глотаете туман и поете песни на суахили, называете друг друга kaka (брат) и dada (сестра).
К вечеру непогода спадает, как будто выталкивая тебя из этого сюрреалистичного лабиринта. И ты смотришь по сторонам, разинув рот и вспоминая цель. Гора Меру по правую руку, по левую – пик Ухуру. Над головой – самое невероятное звездное небо, до которого можно дотянуться руками.
Я всегда вставал раньше всех в лагере, еще затемно. Чувствовал, как холод окутывал палатку и тело промерзало до инея в спальном мешке. Каждое утро одно и то же. Холод. Отвратительный смрадный туалет с незакрывающейся дверкой. А потом берешь термос ядреного имбирного чая и садишься на крутой уступ, проматывая рассвет за рассветом. Поскольку солнце в горах практически приклеено к земле, малейшие лучи сразу согревают. Смотришь, как оно поднимается из пасти Меру, как заползает тебе в вены, как линия горизонта играет десятками оттенков красного и желтого. Потом завтрак и Hakuna Matata – мы снова кидаем тело наверх.
День третий – это акклиматизационный выход на Lava Tower, 4600 метров, весьма неуютный кемп, где мы обедали под снегопадом в расщелине скалы в компании бурундуков. Кругом – лавовые формации, застывшие в мириадах разрозненных форм, из которых растут рыжие вулканические цветы. Климатическая зона: альпийская пустыня.
Но самое интересное открытие, связанное с местной флорой, было сделано чуть позже, на отрезке между Lava Tower и Barrancco camp. Местный эндемик – килиманджарский крестовник – странная тварь, достигающая 10 метров в высоту. Толстый велюровый ствол, расширяющийся снизу вверх, шапку которого коронует грубое соцветие зеленых лепестков. Абсолютно странная, ни на что не похожая сущность. Отрезок возле Barranco усеян лесами крестовника. Проходишь мимо, вторгаясь в идиллию другого мира.
День 4-5. Разминка закончилась
Четвертый день, и мы штурмуем Barranco Wall – единственный отрезок, когда тебе придется в прямом смысле этого слова лазать по скалам. Технически это несложно, но выглядит устрашающе. Нам повезло, погода благоприятствовала. А вот когда льет дождь и камни скользят, легко сорваться.
Чем дальше идешь, тем все менее «человеческими» кажутся пейзажи. Безжизненные пустыни вулканического грунта, зарастающие узорами эндемичных растений. Закрытые стенами подъемов и спусков, облаками и погодой, к которой невозможно привыкнуть: сейчас светит жаркое солнце, и ты идешь и потеешь в футболке, а через минуту начинается снежный буран, и ты уже мерзнешь в горнолыжной куртке.
А потом Каранга, самый странный лагерь, расположенный под острым уклоном, из-за которого терялось понимание пространства, и я чувствовал себя зажатым в тающий тетраэдр. Перемещение по Karanga – это настоящий ад, постоянно теряешь и набираешь высоту, дыхание на пределе, сердце стучит молотком. И вот меня накрывает резкий приступ горной болезни, голова раскалывается, и мне кажется, что меня прокатили на центрифуге и выбросили в комнату с плавающими углами.
Возможно, не совсем очевидное, но решение, которое спасло мое состояние – медитация. Я взобрался на возвышающийся над лагерем высокий камень, сел в позу лотоса и осознанно растворился. В горе. Как будто прорвал мембрану между собой и ней. И борьба прекратилась.
День пятый: мы делаем марш-бросок в базовый лагерь – лагерь Barafu (4673 метра). Из него открывается красивый вид на второй по высоте пик Мавензи – технически намного более сложный для восхождения.
«Разминка закончилась» – гид впервые за все время без лишних шуток проводил нам инструктаж перед ночью штурма. Оксиметр показал значение кислорода в моей крови на уровне 90, пульс 65. Состояние бодрое. И мы принимаем решение начать восхождение необычно рано, на час раньше остальных групп. С одной стороны, это призвано обеспечить отсутствие заторов на пути к вершине: мы в отличной физической форме, и наш темп быстрее остальных групп. С другой стороны, на пик мы придем до рассвета, и велик риск замерзнуть, если мы хотим увидеть, как восходит первое солнце над Африкой. А мы хотим, и это не обсуждается.
«На пик мы придем до рассвета, и велик риск замерзнуть, если мы хотим увидеть, как восходит первое солнце над Африкой. А мы хотим, и это не обсуждается»
Штурм
Я не боюсь холода, даже наоборот, ежедневно обливаюсь ледяной водой, в минус 20 в Москве хожу в тоненьком пальто, но тут… Я надел все, что было. А именно: два слоя термобелья, две флиски, пуховку, горнолыжную куртку, теплые штаны с виндстопом, 2 пары носков, рассчитанных якобы на минус 20, два слоя варежек. И мне было холодно. Трубка питьевой системы замерзла, вода превратилась в лед. Не верь «экспертам», заверяющим, что на Килиманджаро можно подняться в одной куртке! Невозможно. По крайней мере, без последствий.
«Сегодня же Новый год, мать его! И встречаю его я здесь – в брюхе африканской ночи, карабкаясь на самую высокую точку Африки»
Идти ночью на такой высоте – это галлюциногенный сон. Очертания окружающих форм отсутствуют за пределами узкого пучка света, испускаемого налобным фонариком, ветер подкашивает ноги, разреженный воздух не дает надышаться кислородом, вместе с крутым подъемом ты получаешь мощную аэробную нагрузку, прервать которую невозможно. Ты просто идешь, снова и снова, через какую-то бесформенную кашу ночи. Даже когда идти уже нет сил, прервать происходящее невозможно. Черно-белый фильм из одной нарезки. Преодолеть усталость (мы не спали), боль, дыхание, страхи. Чтобы прорвать очередной предел себя.
Полночь. Скатерть Моши у подножия Килиманджаро загорается фейерверками, огнями. И я понимаю: сегодня же Новый год, мать его! И встречаю его я здесь – в брюхе африканской ночи, карабкаясь на самую высокую точку Африки. Под колесами гипоксии. С твердой волей, преломляющей реальность. В такой момент невозможно не испытать экзистенциальный приход счастья, которое, как анальгетик, гасит боль и время.
Около 5 утра мы были на Stella Point. 5757 метров. Это уже вершина, но еще не пик. До рассвета было еще далеко, и относительно плоская местность, утонувшая в снежном буране, вечных ледниках и мгле, создавала ощущение высадки на Луне. И ты со своим рюкзаком, в тяжелых горных ботинках, без кислорода, шагаешь, как космонавт в скафандре. Это как будто ты идешь 6 дней вверх, вверх, вверх и наконец открываешь заветную дверь, а там – другая планета. Черная пустыня, завывающий ветер, хлопья острого, как нож, льда, царапающего щеки. И мы одни.
Нашли какой-то ледяной закуток. Укрыться от бури, дождаться солнца. Тело медленно, но верно замерзает.
На пике Ухуру мы были в 5.30. Рассвета все еще нет. Табличка, знаменующая достижение пика, покрылась сантиметром льда. Мне выпала честь очищать ее своими руками, чтобы первым в 2019 году открыть эти заветные заклинания для других альпинистов. «Пик Ухуру, 5895 метров! Congratulations!». В такие моменты пробивает на слезы. От бесконечных возможностей своего тела, оттого, что пуповина, соединяющая тебя со страхом, разорвалась. Ты съел эту гору, она растаяла странным, едва уловимым сиянием в глубине глазных яблок, стала частью тебя.
Меня накрывает эйфория, подобно снежной лавине истребляющая на своем пути все остальные реакции мозга. Я как будто пускаю вены, как корни, глубоко в гору. И уже не хочу уходить. Ложусь на отвесный камень и тону в лучшем рассвете своей жизни. И пусть не рекомендуется нахождение на Ухуру больше 20 минут, я там пробыл около 2 часов. Ощущение, будто принял таблетку бессмертия.
На спуске я убил колени, шел практически на грани судорог. После возвращения в Барафу отдохнуть нам не дали, и мы сразу двинули ниже. По пути я видел людей, лежащих практически без сознания, людей, которых несли на носилках, как картошку, людей, которых тащили под руки – а также вертолеты, которые увозили тех, кто не дошел. Горы могут принять, а могут отторгнуть. Относиться к ним учишься иначе, нежели к объектам для покорения и славы.
Спускаешься вниз, получаешь сертификат о покорении величайшей вершины Африки, смотришь ей вслед из окна мчащегося микроавтобуса, как она накрывает своей снежной тенью окружающие саванны и деревни, и задаешь себе только один вопрос: «Черт подери, как я смог туда подняться?»
Мы остались под таким впечатлением от танзанийской компании, которая организовала наше восхождение, что решили представлять ее на территории России – помогаем с планированием подобного путешествия.
Практические советы
Виза в Танзанию ставится по прилету и стоит $ 50. Для получения у тебя должен быть обратный билет, паспорт, действительный как минимум полгода после поездки, и заполненная миграционная карта (ее дадут в аэропорту).
Недорогие авиабилеты в аэропорт Килиманджаро найти непросто и нужно отслеживать заранее. Самые дешевые рейсы c пересадками в Найроби и Дубае на декабрь стоят порядка $ 900. Но сезон восхождений длится почти весь год (за исключением дождливых апреля, мая и ноября).
По поводу физической подготовки к восхождению на разные горы есть масса информации. Мы начали тренироваться месяца за четыре до поездки: бег по 10 км пару раз в неделю, чередующийся с силовыми тренировками с упором на ноги и спину и тренажер-лестница в течение как минимум часа – вот идеальный рецепт.
Дабы избежать (насколько возможно) проявлений горной болезни, на горе приходится очень, очень много пить (питьевая система для рюкзака – одна из лучших покупок!). Неплохо начать прием витамина С и экстракта гинкго билоба за месяц до поездки. Таблетки от расстройства желудка и головной боли обязательно нужно взять с собой.
Необходимую одежду можно купить заранее или взять напрокат по приезде у твоей компании-организатора восхождения. Однако самые важные вещи – жесткие ботинки, теплую куртку, варежки, систему для воды, термобелье и носки (много теплых трекинговых носков!) – лучше приобрести заранее.
После горы можно отправиться на сафари, на Занзибар, озеро Натрон, съездить в племена масаев и бушменов.
Текст – Максим Давыдик, фото – Анастасия Дубровина
