Опыты: как поехать учительницей в Гималаи и не испугаться бедности

29.05.2018

РУБРИКА: Опыты

Автор: Ганна Валынец

15667

«Девочка, ты с кем?»

Началось все с того, что я просила родителей не дарить мне на день рождения подарки. Я говорила: «Собирайте мне деньги на путешествия, а не на мобильный». Сколько себя помню – лет с 6-ти – хотела путешествовать.  

В 13 лет я поехала одна в автобусный тур по Англии и Франции. Взрослые постоянно спрашивали: «Девочка, ты с кем? Ты потерялась?» В 15-16 лет я уже путешествовала много. Что говорили родители? Ничего, они всегда были за. 

Я всю жизнь говорила, что поеду учиться за границу, потому что видела в этом лучший способ уехать. Все в школе надо мной смеялись, ведь одну неделю я рассказывала, что буду жить в Италии, другую – в Англии.

Говорили: «Света как всегда». Но я уехала в Прагу сразу после окончания школы, найдя там бюджетный вариант, и за четыре года получила образование в сфере международного бизнеса. Еще год прожила в Португалии, поехав туда по обмену. Культура Португалии меня поразила, я часами могу говорить про вечера фаду в местном баре по четвергам, про виноградники и местный стиль курения, про оливковые сады, маяки и вечный ветер с океана…

Было много подводных камней: на момент поступления мне было 17 лет, и требовалось лицо, которое бы за меня отвечало. Женщина попалась не очень простая, часто приходилось искать общий язык в фигуральном и буквальном смыслах – естественно, на чешском.

Вообще я выучила чешский за месяц. Одногруппники не смогли заговорить и за год, но мое преимущество было в том, что я не боялась говорить с людьми. Я говорила на чешском везде, пусть даже на ломаном.

Я вообще учу язык в каждой стране, где живу, чтобы отстаивать себя. Особенно это важно, если приезжаешь не в качестве туриста: тебе нужны документы, их не всегда хотят делать, приходится требовать. Если ты делаешь это на языке, который люди не понимают, то и всерьез не воспримут.

В стрессовой ситуации я могу объясниться на польском, чешском, английском, русском. Раньше могла на португальском, но уже подзабыла его.

Я зарабатывала много, но хотела еще больше

Работать я начала в 18 лет, ровно в свой день рождения, чтобы оплачивать образование. Одно время подрабатывала официанткой в ирландском баре и зарабатывала много для студентки, работая 3 дня в неделю. Большую часть из них составляли чаевые.

Никогда не была транжирой, но постепенно поняла, что чем больше денег зарабатываю, тем больше хочется. Я ужаснулась себе от такого желания: у меня был хороший запас, доход, я много путешествовала, и моим счастьем было получать эмоции от путешествий.

Я поняла, что пора остановиться и что-то отдать обществу. Буквально через месяц уволилась и, закончив образование, поехала в качестве волонтера в Непал. Там я преподавала в деревне, писала статьи в газету на английском и путешествовала.

Три сестры и мама с папой

В Непал я попала благодаря подруге-немке. У нее была там знакомая семья, через которую она сама волонтерила чуть раньше, а потом оплачивала образование 11 детям, отдавая € 600 в год. Я спросила у семьи, в чем больше всего нужна помощь, и узнала – в преподавании. В одной деревне в Гималаях не было учителей, английского никто не знал, математики тоже. Да и место, куда я приехала потом, нельзя было назвать школой.

По приезде первые две недели я пожила в Катманду, познакомилась с людьми и проехалась по Непалу, чтобы составить представление об их культуре. Потом я поехала в деревню.

В непальской семье в горах у меня было три сестры и мама с папой, как я их называла. Ты быстро к этому привыкаешь и становишься на самом деле частью семьи, не замечая ничего странного в том, что они тебя называют сестрой или дочкой. Вторая моя семья была в Катманду, и на протяжении всех двух месяцев преподавания я приезжала к ним.

Я никогда в жизни не списывала так карандаш

Я преподавала у детей из самого бедного слоя, чьи родители работали на своей земле – рисовых плантациях. Жили они рядом в домиках, стены которых были из кирпичей, сложенных с просветами, высотой, достаточной только для сна. Туалет – просто яма, одна на всю плантацию.

После землетрясения 2015 года в целом все деревни выглядели плачевно, одна была просто снесена. Сложно описать, как жили люди: стены домов из шифера, приклеенные глиной к земле. Я жила в землянке с такими же стенами, постоянно хватала блох и мылась специальным шампунем от насекомых.
В школе на мне было 4 класса, которые я учила математике и английскому. У них не было уроков по 45 минут – ты просто приходишь и учишь. В первый день я увидела, что на весь класс был один, практически полностью списанный, карандаш – никогда в жизни я его так не списывала, хотя и пыталась.
Ученики его передавали друг другу, чтобы что-то записать, и на это мог уйти весь урок. Раздав привезенные ручки и тетрадки, я увидела, что их мало, и докупила в Катманду, чтобы просто суметь проводить уроки.

Они не знали чисел и даже слова «привет» по-английски, а потому сестры помогали мне подготовить для каждого урока перевод на непальский. Дети очень хотели учиться, и это несравнимо с нашими школами. Им нравилось со мной. В деревне меня тоже любили.

Местные в целом по-английски не говорят, за исключением продавцов. Мои непальские мама с папой, например, не умели ни читать, ни писать, могли только узнать свое написанное имя. Газеты, выходящие для местных, в основном читает наше поколение. 

Мне пытались дать ложку, но я ела руками

В своей деревне я попала на свадьбу на 400 человек, где выходила замуж двоюродная сестра моих сестер. Свадьба была большая и яркая, женщины в традиционных сари. И чем наряд ярче, тем женщина считается красивее.

Моя непальская мама дала мне сари, прибежали все девочки в деревне, чтобы сделать мне кудряшки – конечно же, ничего не получилось, но я для них была вроде куклы. Разобрали все лаки, накрасили ногти, накрасились одной моей помадой…

Свадьба длится два дня, первый из которых проходит в деревне невесты. Она приезжает в храм со всеми женщинами-родственницами и ждет жениха, который должен опоздать – сразу понятно, кто в семье главный.

Эта свадьба считалась богатой, но меня очень удивила. Из напитков там были только бачки воды, а из еды – дол-бат, национальная еда, которую я ела на протяжении всех этих месяцев на завтрак, обед и ужин. Это рис, который едят руками с тушеными овощами и супчиком, влитым в него. Мне, европейке, пытались дать ложку, но я отказалась. Есть руками очень вкусно!

Мне очень понравилось, что в Непале люди могут собраться вместе и веселиться без алкоголя. Его пьют только за закрытыми дверями, никто и никогда не должен видеть этого вне дома. Причем пьют только мужчины или старые бабушки.

Девушке нельзя пить и искать жениха в своей деревне

Нельзя было пить и на свадьбе, но они умеют отдыхать без выпивки – поэтому веселье получается натуральным, а не искусственно созданным. Я поняла, что трезвой танцевать куда веселее – сложно только поначалу. Была живая музыка и странные барабаны, под которые женщины танцевали. Мужчины сидели в сторонке, и такое разделение на женщин и мужчин было во всем.

На второй день свадьбы мы поехали в деревню жениха, и там уже был мультивитаминный сок, танцы и подарки молодым. Этой паре очень повезло: они познакомились в университете. Но обычно женихов выбирают родители в другой деревне, и до свадьбы невеста и жених друг друга не видят. В своей деревне девушка не может искать жениха, потому что там все родственники по мужской линии, а жена, соответственно, всегда переезжает в деревню мужа.
У моей сестры был парень из деревни, в которого она влюбилась. И когда родители узнали, то пообещали отречься от нее. Мама плакала и говорила, что сестра опозорила семью. Хотя парочка ничего не делала, они просто целовались в щечку. Сестру обещали отправить за границу, в Австралию. Как они это могут себе позволить – я так и не поняла.

Ешь рис трижды в день и понимаешь, что с отношением к вещам все в порядке

Все это время, с самого начала, я писала для газеты «Tourism Time», которая существует только в бумажной версии и выходит для иностранцев. Последний месяц я отвела на путешествия по Непалу и писала о них: сафари, слоны, трекинг по Гималаям, 10 дней медитации «Випассана». 

Кроме того, я рассказывала в газете про водопровод, который тогда прокладывали в городе, про рестораны или интересные маршруты – в общем, про места, где можно вкладывать деньги.

Из Непала я вернулась в апреле 2017 года, пробыв там три с половиной месяца. Я потратила в поездке около € 2500, из которых 500 ушло на самолет. Максимум 300 – на себя, потому что все очень или даже слишком дешево.

Остальные деньги я отдала на школу и детский дом. Он был в Гималаях, в деревне, до которой нужно пять часов идти пешком. Ее буквально снесло землетрясением, и много людей погибло, а детский дом перестраивали оставшиеся.

Жажда денег прошла, и стало легко от них отказаться, а когда еще ешь рис три раза в день – понимаешь, что с твоим отношением к вещам все в порядке. Кстати, мне было вкусно.

Европа – это спешка

В первый месяц после Непала я была очень спокойной, очень в себе и не хотела выходить оттуда. Но хаос, эти дела ни о чем – тебя быстро поглощает место, где ты живешь.

В Непале нет этих дел. Однажды я спросила у своей непальской сестры, часто ли они опаздывают. Она отвечает: «Никогда в жизни». Ей тогда было 24 года. У них просто нет понятия «опоздать», кто-то мог приехать позже на 2 часа и не извиниться, но не из-за непунктуальности. Просто зачем стрессовать?

Бывало, мы планировали куда-то выехать утром, но пока вся семья проснулась, пока кто-то решил погладить коз… Нам уже пора выходить! И они выходят на 5 часов позже, повторяя мне: «Успокойся, это же не проблема».

Приезжая в Европу, я понимала: люди, вы опаздываете, потому что торопятся все; торопитесь, потому что опаздывают все – и это бег в колесе. Если спокойно идти в обществе, где все бегут, то всегда будешь считаться опоздавшим. 

Фото из личного архива героини. Фото на главной by KIDKUTSMEDIA