В конце августа Леонид Пашковский, журналист и рекламщик из Минска, отправился в новое путешествие, чтобы снять материал для второго сезона своей приключенческой документалки «Хочу домой». На этот раз Леня исследует страны Карибского бассейна и, похоже, теперь действительно хочет домой. Мы созвонились с ним в его короткий выходной в Коста-Рике и узнали, как проходят съемки.
– Как дела, Лёня?
– Если честно, у меня уже едет крыша. Я отвык говорить с людьми по-русски, в голове ужасная каша из впечатлений и информации. Хочется поскорее все бросить и уехать домой. Думаю, я всего еще не осознал и буду понимать, что реально происходило, уже когда сяду за монтаж. Я даже не помню, что делал три дня назад.
– Расскажи про свой маршрут и почему ты выбрал именно его.
– Куба – Панама – Гаити – Ямайка – Коста-Рика – снова Панама – и Венесуэла. Самое страшное, Венесуэлу, я оставил на десерт – если у меня украдут всю технику, то, по крайней мере, уже будет отснятый материал. За «веники» с ним уже буду биться изо всех сил.
Маршрут я выбирал между англоговорящей Африкой и Карибским бассейном. В итоге остановился на этом, потому что здесь все проще организовать, не нужно делать визы почти ни в какую страну, люди говорят где-то по-английски, где-то по-испански. Моего знания испанского хватает, чтобы делать интервьюхи. Здесь все очень дорого – спать, есть, с людьми разговаривать. А в Африке, я полагаю, было бы в два раза больше расходов. В итоге, я доволен выбором маршрута, потому что здесь я и в Африке в каком-то смысле побывал – это про Гаити, да и про Ямайку тоже. Черные карибские страны – это совсем другой мир. Чем конкретно – мне пока сложно сформулировать.
@pashkowski: В Эль Чорилльо – страшно криминальном районе Панамы – люди живут страхом, пивом и футболом. Последний дает немножко надежды на то, что жизнь изменится к лучшему. Фидель Эскобар – обычный пацан с района (загуглить фотку, пока это не успело стереться с его лица), живший здесь в разваливающейся халупе, теперь в свои 22 года играет за сборную страны и получил контракт в американском клубе.
Его дом и соседей вы увидите в новом сезоне. А еще то, как здесь проводят дворовые чемпионаты прямо у подъездов среди мусорных баков и сохнущего белья; как детей занимают футболом, чтобы они не вступали в банды; как пенсионеры организуют свою лигу, а врагов не пускают играть против друг друга на поле, потому что бывает, это заканчивается перестрелками.
Но пока все спокойно: люди в форме и с автоматами здесь заменяют рефери.
Хотите посмотреть на это своими глазами – пишите местному пацыку @localinpty – он вам все покажет. А завтра мы с ним идем в полицейский участок учить местных детей английскому.
– Эта поездка тяжелее предыдущей – в Иран и Пакистан?
– Да это несравнимо вообще! В первую очередь, невероятно сложно снимать, потому что здесь все очень неконтактные, подозрительные, все считают, что белые приезжают сюда и зарабатывают на них деньги. Практически невозможно просто достать камеру и начать снимать или просто подойти с камерой к человеку и начать разговаривать. В том регионе это ни у кого вопросов не вызывало. Здесь сразу возникает множество вопросов: «А что ты снимаешь? Ты американец? Журналист? Из ФБР? А ты это будешь продавать потом кому-то?». И это еще лайтовый вариант. В Гаити я в первые дни был в отчаянии, думал, что вообще ничего не получится. Как только ты достаешь камеру (и даже еще не снимаешь), сразу со всех сторон начинают орать, махать руками, прогонять.
@pashkowski: Все трущобы, которые вы видели в жизни или в Ютубе – это Майами Бич по сравнению с Cite Soleil (Солнечным городом) в Гаити. Это абсолютный ад, который с помощью армии временно превратили в чистилище.
Шестьдесят лет назад тут задумали построить полсотни домов для работников сахарных плантаций, а теперь в коробках из жести и мусора здесь живут 300 000 человек. Отсутствие водопровода и электричества, школ и больниц тут вообще не проблема – настоящая проблема в десятках вооруженных банд, которые совсем недавно контролировали здесь все районы, похищали, убивали и устраивали междоусобные войны в итак несладком местечке. А районы тут называются Бруклин, Бостон, Париж и т.д.
Так вот, банды были настолько хорошо вооружены, что усмирить их получилось только с помощью тысячи солдат миссии ООН – половина зданий теперь выглядят как дуршлаги из-за дырок от пуль. Но и сейчас никто особо в чужие районы не ходит, поэтому мы с проводником за границы Бруклина не выходили. После этого дня в нью-йоркский Бруклин я буду ездить, как в Диснейленд.
А все подробности – в новом сезоне «Хочу домой» в январе.
P.S.: ООН говорит, что на земле почти 1000 000 000 человек живут в трущобах. А это, считай, каждый восьмой.
– Как думаешь, с чем это связано?
– Думаю, это все завязано на травме потомков рабов. Во всех разговорах с ними на Гаити, Ямайке, на Кубе тоже в какой-то степени, во всей культуре настолько сильно влияние этой «обиды» на белых – белые нам должны, они на нас наживались и продолжают наживаться, поэтому мы не хотим с ними вообще никакой кооперации иметь.
@pashkowski: Летать между карибскими островами круто, потому что иногда происходит это на малюсеньких самолетах на 15 мест, размером с маршрутку. Когда все пять человек, купивших билеты на рейс, пришли, нас пешком по взлетной полосе отвели к борту. Места занимаются кто как успеет, внутри приходится сгибаться вдвое – так там тесно. Пилоты забрались внутрь, положили рядом ссобойки, обменялись парой шуток с пассажирами и без лишних прелюдий взлетели на полчаса раньше расписания. Нет ни стюардесс, ни перегородки: я сидел прямо за спинами пилотов и час рассматривал все эти датчики и переключатели. Лететь круто еще и тем, что очень низко: горы, города и море прямо под фюзеляжем – сплошная красота.
В общем, всем этим я хотел сказать, что я на Ямайке. И уже нарыл вам очень крутую историю. Bomboclat!
– Расскажи вкратце, о чем будет новый сезон.
– В Гаити у людей вообще нифига нет, это страна ужасной безысходности. У них нет ни работы, ни денег, ни надежды – только бог и лотереи. Про бога и будет отдельная серия с вуду-церемониями, про то как относятся друг другу местные католики и последователи вуду. И еще одна серия вообще про то, как люди там живут. Со времен землетрясения в 2010-м о них ничего вообще неизвестно, кроме того, что там полная жопа. И действительно, туда никто не ездит, кроме миссионеров и работников нго и благотворительных организаций. Меня очень смешил постоянный вопрос: «Ты миссионер?».
Кубинский выпуск будет тоже о том, как люди там живут. Если ты приехал туристом и живешь в отеле, пьешь коктейль на пляже, то там кайф, конечно. Но если начинаешь ходить по гостям и с народом пить ром и общаться по душам, то вскрывается совсем другой мир. Это тоже страна безысходности, хотя и не в такой степени, как Гаити. Вообще, все острова Карибского бассейна – это такие большие ловушки, из которых людям абсолютно некуда деваться и они просто доживают там свои дни.
Моя любимая серия пока будет про растафарианство, она такая добрая получилась. Это пока что единственные приятные люди, которых я встретил вообще на пути. И все с ними очень классно и приятно до тех пор, пока они не начинают тебе проповедовать свою веру, потому что это какое-то сектантство. Они адекватные образованные люди, но верят в такую чушь. Еще интересно повернулся сюжет. Как раз три недели назад в эту деревню приехал молодой немец, чтобы остаться там навсегда жить в коммуне раста с потомками африканских рабов. Что он там делает, почему в это верит? Вообще, мне теперь хочется спросить у беларусских музыкантов, которые делают регги: почему вы это делаете? Мне кажется, об этой религии бессмысленно говорить в любом месте кроме Ямайки. Но на Ямайке очень крутое музло. Там население всего около 3 миллионов, но каждый пятый – музыкант. Про музыку тоже будет, и саундтреки очень крутые.
@pashkowski: Так я устал от адских карибских мегаполисов, что решил искать новых героев на природе. И поэтому полез в коста-риканские джунгли за индейцами Брибри. Поход получился не слишком радостным: оказалось, из всех традиций лучше всего они сумели сохранить умение рожать по восемь детей, начиная с тринадцатилетнего возраста. А мое знание испанского во много раз лучше, чем их знание родного языка Брибри. Но правительство и ушлые индейцы, видящие в туризме источник дохода, предпринимают много мер, чтобы традиционную культуру возродить и сохранить. А еще у них матрилинейная система: то есть род продолжается по женской, а не мужской линии, и из этого вытекают всякие общественно-имущественные ништяки, которые получают женщины. И вообще люди они приятные, живут в очень красивом месте, продают оптом бананы немцам и готовят чистейший, натуральнейший шоколад.
– Сейчас, когда тебе так сложно, ты можешь ответить на вопрос: зачем ты вообще туда поехал?
– Я каждый день (когда не занят съемками) спрашиваю сам себя: «Нахрена это все?». Я ведь уже попутешествовал, денег на этом никаких не сделаю. Можно прикрываться тем, что это интересно зрителям. Но вряд ли для них что-то радикально изменится, если я ничего не сниму. Наверное, мне просто интересно, потому что становится скучно жить. Не умерло еще любопытство, хоть оно мне медвежью услугу оказывает. Уверен, что сейчас я плююсь и открещиваюсь, но вернусь в Беларусь и через полгода мне снова захочется поехать куда-то.
Смотреть первый сезон приключенческой документалки «Хочу домой»
Фото – Лёня Пашковский, фото на главной – Stijn Hoekstra
Подкасты
Комментарии (2)
Если бы мне дали на выбор три супер-способности: уметь летать, телекинез или быть таким же крутым, как Леня Пашковский. Я бы, конечно, выбрал последнее. Скорее бы уже новый сезон!
Ох, очень крутой чувак. Надеюсь все у него будет хорошо и вернеться домой целый и довольный.