Как Гоа стал меккой для бродяг

В четверг в минском книжном «Логвінаў» прошла лекция писателя, художника, музыканта и путешественника Алексея Толстова «Новые колониальные отношения и героика туризма». Алексей несколько лет провел в Индии, где сполна исследовал дауншифтерскую романтику и написал об этом два романа: «Валацугі» и «Апоўначы на сіалімскім мосьце». Для тех, кто пропустил лекцию, мы законспектировали основные тезисы: о колониальном прошлом Гоа и о том, как оторванные тусовщики сами становятся туристической аттракцией. 

    Самый неприличный штат    

Впервые я попал на Гоа в 2008-м, я уже не пил алкоголь, увлекался духовными практиками, и на этой волне меня вынесло в Индию. Мне тогда не хотелось ехать на Гоа, я не люблю транс-музыку, не большой поклонник огромных тусовок. Но так получается, что Гоа – это ворота для туристов, «отстойник», куда они попадают в первую очередь, когда едут в Индию. С одной стороны – это рафинированная Индия, с другой – он очень христианский. Здесь туристы определяются, хотят ли они ехать дальше и действительно исследовать страну, или просто остаться и получать свой кайф на вечеринках и в барах, в зоне комфорта, в отелях с пиццериями, европейской кухней. То есть жить в том направлении туристической индустрии, которая сложилась во всем мире со второй половины XX века.

«Гоа – штат, который считается чем-то даже неприличным. Не каждая индийская семья готова принять жену или мужа с Гоа»

Первое что меня очень удивило, когда мы приехали в Сиолим – небольшой городок на севере Гоа – колониальная португальская архитектура. Церковь Святого Антония на центральном перекрестке, виллы, быт людей, христианство среди индусов. Я был исторически неподкованным молодым человеком и такого конечно не ждал. Дело в том, что Гоа только в 1961 году получил независимость от Португалии, когда был аннексирован Индией, которая сама получила независимость только 1947 году. Сейчас индуизм потихоньку отвоевывает позиции, но колониальная составляющая все еще сильна, значительная часть населения остается христианами, это одно из крупнейший христианских сообществ в Индии. 

Кроме того, поразила вся эта компания раздолбаев, тусовщиков, диджеев, трансеров, полностью обсаженных фриков. Они просыпаются на сансете и перед заходом солнца идут купаются. День у них начинается вечером, когда начинается тусовка, первые интоксикации, ужин – это завтрак, после – гулянка всю ночь до утра и утром можно вернуться в свою берлогу, чтобы поспать. Примерно такую тусовку я встретил там. И это, конечно, огромный контраст со всей остальной Индией. Гоа – штат, который считается чем-то даже неприличным. Не каждая индийская семья готова принять жену или мужа с Гоа, потому что там туризм, белые варвары, которые приезжают и делают черт знает что. Болливуд использует этот образ постоянно. С другой стороны, это мечта для самих индийцев. Эта точка отрыва, желания прикоснуться к европейской цивилизации, находится в Гоа. Поэтому даже индийцы сами туда едут на внутренний туризм. 

   Культура как товар в туристической индустрии    

Половина людей едет за клубной культурой, за псай-трансом, вечеринками, оупен-эйрами, тусовками. Но значительной частью псай-транс культуры является духовность как продукт индийской культуры, расширение сознания, духовный рост, который базируется на древней культуре Индии, которой тысячи лет. Все, что ты можешь найти на туристических рынках и пляжах в той же Анжуне или Вагаторе, имеет свои корни в индийской мифологии, в индуизме и буддизме. Майки с господом Шивой или господом Буддой разметаются на ура и сегодня. Все это является товаром – йога, духовные практики, расширение сознания, наставники, все что угодно. В сочетании с псай-трансом это сработало в 90-х и все еще работает. Появляются все новые поколения, среди которых эта культура востребована.

   Португальская колонизация   

В доколониальный период Гоа был очень богатым. Примерно до XV века север был с большего мусульманским. Было множество султанатов, империй, которые вели сражения за власть над определенными территориями. И ниже была Виджаянагарская империя, которая занимала юг субконтинента. Ее столицей был город Виджаянагар (теперь деревня Хампи – прим. ред.), что совсем недалеко от Гоа, в соседнем штате. Конечно, Гоа доставалось, потому что он периодически переходил то к империи, то к мусульманам. И решили этот вопрос в итоге португальцы, которые в 1510 году просто захватили Гоа – порт и прилегающие территории. 

Первым до Индии добрался Васко да Гама в 1498 году, он связался с Малабарским побережьем. Его целью было открытие новых территорий для португальской империи. Но уже вскоре, в 1510 году, Гоа заинтересовался генерал Афонсу де Албукерке, которого король не просил заниматься Гоа, его направляли захватить Каликут и Малакку, это современная Малайзия. Но по приглашению одного из местных племенных лидеров Албукерке все-таки совершил это нападение и захват Гоа у султаната. Гоа был очень важным торговым портом, где товары из Индии грузились на корабли, которые шли в Европу. Поэтому, конечно, Гоа сразу начал цвести и богатеть. 

«Инквизиция началась уже в 1560 году и проявлялась в запрете индийских культов и верований»

Буквально через 20 лет в Гоа прибывает Франциск Ксаверий и видит, что собой представляет эта индийская колония, в которую почти сразу начали приезжать беженцы из Португалии и Испании. Развернутая инквизиция в Европе еще не коснулась Гоа и многие пытались найти себе убежище именно там. Франциск Ксаверий, который тогда потребовал инквизиции для Гоа, сейчас почитается в Гоа как святой, он канонизирован церковью, здесь находятся его останки, в Старом Гоа. Старый Гоа был столицей португальской Индии, основным католическим центром Азии, где находилась резиденция португальского короля и строились основные христианские святыни, как Базилика Бон-Жезуш, Собор Святой Екатерины. Инквизиция началась уже в 1560 году и проявлялась в запрете индийских культов и верований (большинство населения было индуистами, потому что Албукерке сразу вырезал всех мусульман, вместе с женщинами и детьми). С установлением инквизиции все индуистские ритуалы были запрещены, было запрещено давать детям индуистские имена. Были не только заключенные, но и костры, примерно все то же, что и в Европе. Это коснулось и евреев, которые бежали из Португалии и даже христиан, местных индийских христиан, которые искали убежища на Гоа от мусульман, которые уже обосновались на Малабаре. Город Коччи на Малабарском побережье – очень важное место для христианства, потому что там находится церковь святого Фомы, который, согласно легенде, крестил Индию. Индийское христианство походит еще с тех времен. И даже оно попало под запрет инквизиции. 

   От hippie trail до banana pancake trail  

В 60-е вся эта хипповая тусовка, которая расцветает в США и Западной Европе, думает, куда бы ей свалить от этой кошмарной системы. И в фокусе оказывается как раз этот небольшой штат, который с большего европейский, удобный, христианский. Многие начинают приезжать сюда. Первая деревня этого паломничества – Анжуна, там начиналось все это хипушное комьюнити, рок-н-ролл, вечные наркотики. Отсюда постепенно начал распространяться турбизнес по всей Индии. Об этом примерно рассказывает книга «Goa Freaks: My Hippie Years in India» Клео Одзер. Это было время формирования альтернативной сцены и тусовки, которая стала началом того, что мы можем наблюдать и сегодня. 

Важный момент – логистика – как добирались хиппи-паломники в Индию и конкретно в Гоа из стран Западной Европы. Была такая вещь как hippie trail, хипповая тропа. Люди с Лондона, Парижа, Западного Берлина собирались и каким-то образом на дешевых автобусах, или автостопом, или на своих фургонах преодолевали этот путь через Балканы, Турцию, Иран, иногда Афганистан (это было еще до исламской революции в Иране и до конфликта в Афганистане), через Пакистан. Переезжали в Лахоре границу и далее направлялись или на Гоа, в Варанаси или в Непал, Катманду (где есть Фрик-стрит, топонимика, связанная с 60-ми), и в другие города Индии, которые есть на карте путешественников-бэкпекеров и сегодня. Иногда это были автобусные туры, которые организовывали компании вплоть до конца 90-х. Это был самый дешевый вариант, а денег, конечно, ни у кого не было. Это была система городов и некоторых локаций в городах, где можно было встретить таких же людей, как ты. 

Сегодня есть трансатлантические перелеты, лоукостеры, дорога подешевела, но эта система ключевых точек по всей Юго-Восточной Азии сохраняется и сейчас. Называется она banana pancake trail по аналогии с hippie trail – места, где можно заказать блин с бананом, как символ европейской кухни. По аналогии в конце 90-х появился hummus trail для израильских туристов. Вместе с этим, важно отметить сезонность миграции. Летом в monsoon (сезон дождей) не все хотят тусоваться – очень жарко и дождь все время. Поэтому многие переезжают на север в горы. 

Постепенно тусовка начала расширяться, появились свои сцены, бэнды, которые играли каверы на Джими Хендрикса, The Doors, The Rolling Stones. Много марихуаны, наркотиков, героина, потому что в Индии это все было декриминализировано, в отличие от Запада. Многие просто брали чемоданы с двойным дном и возили все подряд. Многие попадались, садились в тюрьму. Кто-то платил какие-то взятки. Трэша хватало. Но идея побега и свободы притягивала в Гоа массу туристов. 

   Культура свободы   

Сначала вся эта тусовка отвисала на Анжуне и соседней деревне Бага, Вагаторе. Сегодня эта часть является самой главной клубной площадкой Индии. Плотность клубов на метр просто зашкаливает, особенно в Баге и в Калангуте. Поскольку эта идея и эта тусовка притягивает еще больше людей, то начинается туризм, ориентированный не только на индийскую культуру, а ориентированный на культуру хиппи, культуру свободы. И люди приезжают уже просто посмотреть на этих диких чуваков, которые делают что хотят, все такие свободные, и, может, немного самим побыть этими чуваками. Эти культурные герои сами становятся аттракцией, и с течением времени именно они становятся культурным продуктом. То есть к культурному продукту духовности добавляется культурный продукт свободного героя или героини. Появляется новая позиция, когда сами туристы являются такой достопримечательностью, что очень интересно. 

В 60-е это все еще так-сяк организовано. Какие-то съемные дома. Местные могут на сезон взять свою бабулю к себе домой, положить ее на соседней кровати, а ее хатку сдать белым варварам, пускай уже там делают что хотят, но у нас будет свой какой-то заработок. Потом начинаются более системные отели. Когда люди смогли тратить деньги на перелеты до Мумбаи, добираться на поездах и селиться на короткое время в отелях. Начинается вся туриндустрия, экскурсии, пляжный бизнес, рестораны. Понемногу люди, которые занимались исключительно ловлей рыбы или ездили на работу в районный центр, превращаются в туристических агентов, экскурсоводов, владельцев отелей. В конце 70-х – начале 80-х происходит этот перелом, меняется сам уклад жизни, эта рыбацко-крестьянская деревня трансформируется под влиянием туризма. Теперь можно просто прилететь, получить свой заряд экзотики и также просто улететь назад на свою работу в офисе. Туризм такого типа начал процветать, в первую очередь, за счет мобильности и современных информационных технологий. 

   Героика туризма   

В то же время «неорганизованный» туризм таким и остается. Можно приехать, снять себе хату, виллу, остаться там сколько хочешь. До 6 месяцев работает туристическая виза. Можно просрочить визу, поехать по кислоте или другим психоделикам, там и остаться. Многие люди так и остаются, просто продают паспорт или сжигают. Их пробуют как-то вытурить оттуда местные власти. Я слышал много историй про израильских ребят, которые после армии приезжали туда, и с концами, их искали детективы, которых нанимали их семьи, потому что они пропадали просто где-то в горах и не выходили на связь. 

«Многие люди так и остаются, просто продают паспорт или сжигают»

Туристическая героика все еще работает. Этот образ: «О, ты был на Гоа, круто!» – тоже является товаром, и я когда куда-то еду, или издаю эту книгу, добавляю этот имидж путешественника к своему образу. Но моей целью является осознание того, что путешествие возможно когда угодно и для кого угодно. Мир не такой большой, можно поменять род деятельности и полететь куда-то на лоукостере, найти дешевое жилье. То есть в путешествии нет ничего героического, это такое нормальное состояние, которое может позволить себе каждый, это не какая-то роскошь. 

Фото - Nimit Nigam, Madhan's Photography, HemantSud, Natalie Lunt, ODPictures Art Studio LTD