Брат ты мне. Юлия Полонецкая о Питере

Петербург никак нельзя назвать экзотичным направлением. Он близкий, манящий своим вечным сплином и меланхолией, всегда кажется очаровательным для молодых, творческих и не сидящих на месте.

Я никогда не горела идеей переехать в Питер. Но так сложилось, что на третьем курсе университета, когда я жизни своей не видела без бальных танцев, мне предложили пробы с партнером в Петербурге. Помню, что тогда (а ехала я в начале весны) город показался мне полностью синим, холодным и отстраненным. Но тем приятнее было греться в кафе и кутаться в шарф.

Пробы, кстати, прошли успешно, и уже летом я переехала. Тогда я гоняла исключительно поездами, и мне жутко нравился Витебский вокзал с его резными металлическими сводами и метлахской плиткой на полу. Пару раз, когда совсем не было денег, я ездила туда-обратно автостопом. Сейчас для таких целей есть разные сервисы вроде Blablacar. А лучше и вовсе лететь на самолете, тем более, что новый Пулково мне очень по душе.

Когда я приезжала и выходила с вокзала, у меня был любимый маршрут – он стал почти ритуальным. Какой-то маленькой безымянной улицей я выбиралась к Фонтанке на Горсткин мост (он деревянный, а к деревянным мостам у меня особая любовь). Огибая Сенную, выходила к каналу Грибоедова и шла до грифонов на Банковском мосту. Слева возвышался Казанский собор, справа – красивое здание экономического университета, впереди виднелся Дом книги, а за ним вдалеке – Спас на Крови. Там я сворачивала на Итальянскую улицу, где находятся Площадь искусств, Пассаж, театр Комиссаржевской, и вообще сконцентрировано много эстетики и даже уединения. Затем снова к Фонтанке, на Аничков мост, к улице Рубинштейна и на Пять углов.

Я прожила в Петербурге пять лет – довольно сложные, яркие и запоминающиеся пять лет. Я танцевала, закончила университет, работала выпускающим редактором в РИА Новости и стояла за стойкой в нескольких знаковых питерских барах. Этот город закалил меня, вдохновил на пару удачных стихов и оставил много-много воспоминаний. Питер стал мне как родной.

«Этот город закалил меня, вдохновил на пару удачных стихов и оставил много-много воспоминаний»

Чем заняться в Петербурге

Основную туристическую программу по Питеру знают все, и даже с продвинутой ее версией, включающей дворы-колодцы и крыши. Гайдов по этому городу тоже написано сполна, поэтому расскажу именно про те места, к которым сама люблю возвращаться вновь и вновь.

Например, «Эрмитаж» я не обхожу стороной, но поднимаюсь сразу к импрессионистам. Помню, когда работала официанткой, за мой столик всегда приходили женщины, работавшие в «Эрмитаже». Не те, которые сидят в залах, а те, что организовывают выставки. Интересные дамы, которые все время пили портвейн и рассказывали мне про новые «привозы». Помню огромную выставку Пикассо в два этажа – это было мощно.

За современным искусством стоит наведаться в «Эрарту», а ради чистого развлечения – в Музей советских игровых автоматов. Это весело и ностальгически приятно.

В «Подписные издания» я захожу, даже если мне не нужны никакие книжки. Листаю что-нибудь по дизайну или типографике, большие атласы или путеводители «Афиши-Мир». Раньше всегда их покупала, пока не перестали издавать. Из книжных я сентиментально люблю и «Дом книги», особенно зал внизу, в дальних закоулках, с креслами для чтения. И всегда поднимаюсь наверх, чтобы выпить горячий шоколад с чили в кафе «Зингер». Дорого и буржуазно, зато лучший вид на Казанский собор, мой любимый из всех питерских храмов. 

Петербург – город большой. Гулять по нему можно бесконечно – и бесконечно открывать для себя что-то новое. Для меня таким открытием когда-то стал Китайский дворик. Вдруг посреди классического Литейного проспекта всплывает пагода, сад камней, драконы и сакура. Удивительное место, из которого я когда-то выковыряла гладкий глянцевый камушек. До сих пор он лежит у меня на тумбочке перед кроватью.

«Однажды, вернувшись после смены, застала в квартире забавную картину. На общей кухне плиту, которую я делила с соседкой, помыли, но ровно наполовину, будто под линейку»

Раньше я очень любила Рубинштейна: малый драматический театр, дом-коммуна (он же «Слеза социализма») и совершенно потрясающий Толстовский дом, а чуть дальше и дом Довлатова, в котором я жила, снимая комнату в коммуналке. Однажды, вернувшись после смены, застала в квартире забавную картину. На общей кухне плиту, которую я делила с соседкой, помыли, но ровно наполовину, будто под линейку. Кстати, в прошлом году, когда я приезжала в Питер, решила остановиться в том же доме, только уже не в коммуналке, а в отличной гостинице с удачным названием Underwood. Такой вот личностный рост. 

Вообще в Петербурге много жемчужин, но для меня они все в деталях. Например, ленточные балконы на Достоевской, или северная архитектура на Жуковского, где был офис РИА, или атмосферный и совсем урбанистичный двор пиццерии Co-op Garage.

Но место силы для меня – это кусочек улицы Пестеля, от набережной до дома Бродского. Что-то есть в нем магическое и не очень русское, местами даже португальское. Это сложно объяснить, просто разок нужно там пройтись. 

С возрастом моя любовь к Питеру переместилась на север города. Если раньше любимыми были районы, прилегающие к Невскому проспекту, то теперь мне нравится гулять по элегантной Фурштатской, или по Таврическому саду, или совсем-совсем на севере – на Петроградской в Ботаническом саду. Оранжереи там просто космические. 

В солнечный день приятно выбраться на Новую Голландию. Раньше там были морские склады и тюрьма в арестантской башне, которую в народе прозвали «бутылкой». Сейчас этот остров из красного кирпича – настоящее городское пространство с детской площадкой, модными барами и большой лужайкой, где можно читать, запускать воздушных змеев и загорать (да, такое в Питере тоже случается).

Особым шиком для меня всегда было выбраться к Финскому заливу, но не в черте города, а в пригородах: Репино или Сестрорецке. Кроме береговой линии и флера холодного залива, здесь сохранились (в разном состоянии, правда) роскошные дореволюционные дачи. Я не эксперт в архитектуре, но выглядят они очень кинематографично и романтично. Несколько таких дач стали основой для модных спа-курортов (их то ли скопировали и построили заново, то ли отреставрировали).

«В Петербурге много жемчужин, но для меня они все в деталях»

Но Питер был бы не Питер, если бы не подталкивал тебя на рюмашку-другую. При этом выпивать здесь можно довольно литературно и не теряя лица (мы же уже взрослые люди). За perfect serve коктейлями отправляйся в бар «Полторы комнаты», названный в честь произведения Бродского. А за легендарным коктейлем «Довлатов» в развеселый бар «Цветочки». Заведение переехало из дома Довлатова на Некрасова, но сохранило свое трепетное к нему, писателю, отношение. 

Выпить в компании классиков русской литературы с легкой руки барменов можно и нужно в баре Orthodox, который на Рубинштейна. Там «встретишь всех»: и Чехова, и Толстого, и дядю Ваню, и трех сестер. 

Если захочется потанцевать, наменитые питерские диджеи с их постироничным отношением к музыке и танцам ждут тебя в новом клубе «Такты» . 

Ну а в конце своего путешествия поднимись в винный лофт Do Immigration, возьми вина или портвейна, выйди на красный балкон, даже если идет дождь (особенно если идет дождь!), и подумай о том, как тебе повезло оказаться здесь. И неважно, кто ты и сколько сейчас времени.