Погружение в мир птиц

В детстве я никогда не хотела стать биологом. Меня поглощали обычные для девочки-подростка мечты вроде карьеры певицы или актрисы. Когда начала перечислять возможные профессии, на слово «эколог» я недоуменно отреагировала: «Это что-то типа дворника?». В итоге решила пойти учиться на психолога. Для этого нужно было сдавать ЕГЭ по биологии. Я начала готовиться – и наука о природе меня так захватила, что, подав документы в основном на различные психфаки, я выбрала единственное в моем списке биологическое направление. Так началось погружение в мир насекомых, грибов, цветов и, конечно, птиц.

В университете было интересно и весело. Я узнала, что на самом деле значит «экология», научилась различать листья серой и черной ольхи, даже пробовала на вкус личинку жука-усача. На втором курсе нам предстояло писать курсовую работу, и надо было найти научника. Мне нравился харизматичный преподаватель по зоологии позвоночных, и поэтому, недолго думая, я подошла к нему с этой целью. Оказалось, что он занимается совами. Следующие пять лет весной по выходным я ездила в заказник на севере Подмосковья – чтобы ходить по ночным маршрутам, слушать сов и кольцевать птенцов.

 

«В университете было интересно и весело. Я даже пробовала на вкус личинку жука-усача»

 

 

После третьего курса научный руководитель предложил мне и моей подруге, которая тоже писала у него курсовые, поехать на месяц в орнитологическую экспедицию. Каждый год ученые из научного института едут на биостанцию «Мирное» для кольцевания птиц. Чтобы туда попасть, сначала надо на поезде или самолете добраться до Красноярска. Оттуда – пару суток на теплоходе, а затем попросить капитана притормозить прямо посередине Енисея. Почти как в маршрутке. Если обо всем договориться, то вас заберут на моторной лодке и довезут до станции. Там начинается другая жизнь, где почти не ловит интернет, зато ловится щука. Растет самая крупная и сладкая малина в мире. Живут самые бурые медведи. Там даже кукушки другие – глухие.

 

 

Как устроена жизнь на станции кольцевания?

Быт на биостанции прост. Мы жили в деревянных домах, которые никогда не закрываются на ключ. Один дом – для волонтеров, в другом живут ученые-организаторы экспедиции, третий используется как столовая. Еще есть баня.

 

«Чтобы попасть на биостанцию, надо попросить капитана теплохода притормозить прямо посередине Енисея»

 

 

Готовить надо на костре. Для подвешивания кастрюль и чайников над костром возвышается хитрая система из досок и крючков. Любимое таежное лакомство к любому гарниру – щука, выловленная в Енисее. Для отлова тоже есть специальное доисторическое решение: на старую алюминиевую банку наматывается проволока с приманкой. Берешься за край банки, замахиваешься и пускаешь леску в воду. Первые пару раз не получается. Затем, при должном упорстве, можно приноровиться и исполнить вполне сносные броски. Один раз я решила, что достигла нужного мастерства, крикнула подруге «Смотри, как я могу!» – и чуть не распорола себе губу крючком. Щука нам ни разу так и не попалась. Зато наши наставники регулярно приходили с уловом, и свежая рыба к ужину имелась практически всегда. Пару раз мы ходили на притоки Енисея за хариусом с самодельными удочками из деревянных палок. Тут мне везло больше, и радость удачной рыбалки я все же познала.

Комаров и мошки было гораздо больше, чем дома. И это нам еще повезло – предыдущие волонтеры, наши друзья, рассказывали жуткие истории, как мошка прямо-таки съедает кожу на пояснице и запястьях. Поэтому рутинная процедура с утра в тайге – это буквально умыться репеллентом, не забыв уши, шею сзади и руки. А вечерами, забравшись в кровать, необходимо тщательно закрывать полог.

 

 

 

Работа кольцевателей и красивые птицы Сибири

Работали мы в разном режиме на протяжении всего времени. Иногда это было в несколько смен, но основное рабочее время всегда одно – с рассвета и до обеда. В эти часы птицы наиболее активны, и, соответственно, лучше ловятся в сети. Сетей расставлено много. Поэтому кольцеватели попарно распределяются и ходят лишь по определенным участкам. Пары и участки могут меняться ради разнообразия.

Кроме того, есть работа по кольцеванию птенцов. Наставники к нашему приезду знали многие гнездовые территории птиц на участке. Чтобы обнаружить хорошо скрытое гнездо, расположенное, например, на земле, нужно прийти к участку и запастись терпением. При виде человека птицы спешат затаиться и сделать вид, что никакого гнезда нет и в помине. Они вроде как бесцельно скачут по веточкам, попутно собирая корм. Ты же стоишь, не дыша, и усиленно делаешь вид, что тебя не атакует легион комаров. Постепенно птица теряет терпение – все же у нее неподалеку птенец, которого необходимо кормить. Она начинает коситься в сторону гнезда. Прыгать к нему поближе. В какой-то момент – юрк! – и она уже внизу, кормит голодных птенцов. Твоя задача засечь это место и максимально быстро и аккуратно очутиться возле гнезда. Теперь надо оперативно окольцевать птенцов, записать в блокнот номера колец, поднять мятую траву возле гнезда и удалиться.

 

 

Один раз мы ездили на приток Енисея – реку Варламовку. Нас было трое: я, подруга Яна и аспирантка Катя, у нас были рюкзаки, палатка, спальники и задача сосчитать кедровок. В качестве транспорта имелась длинная и узкая деревянная лодка. Охотник с другого берега, увидевший нас, скептически прокомментировал наше средство передвижения: «Вы собираетесь на Варломовку на этом? Отчаянные девушки». По Енисею предполагалось плыть с помощью мотора, но Варламовка иногда становилась мелкой и до краев заполненной длинными водорослями, и тогда приходилось использовать длинные шесты. Толкаешь ими лодку и чувствуешь себя гондольером. Лодка шаткая, толкать ее нужно максимально синхронно. Мы очень старались, но в какой-то момент лодка резко наткнулась на камень, и за борт полетела сначала я, а затем Яна. Так мы выяснили, что вода замечательно теплая, и в ней приятно купаться. Прибыв на нужное место, к старой охотничьей избушке, мы остались там на пару дней. Все это время нам нужно было отмечать кедровок. Это таежные птицы семейства врановых, и нашим наставникам было интересно выяснить, сколько кедровок на территории и как они передвигаются по лесу.

 

 

В Сибири много красивых птиц, которых не встретишь в лесах Европейской части России. Например, соловей-красношейка. Наш обыкновенный, или восточный, соловей – серенький и ничем внешне не примечательный. Но красношейка, как следует из названия, имеет ярко-красное горло. Особенно насыщенным цветом обладают старые самцы. Или синий соловей – его название, опять же, говорит само за себя: самцов как будто облили сверху краской индиго. Встречаются птицы, которых можно наблюдать и в Подмосковье. Одни из моих самых любимых – свиристели. Они дымчато-серые, с хохолком и внимательными глазами-бусинками. Я всегда любуюсь концами перьев на хвосте и крыльях – их как будто аккуратно подкрасили желтым и красным маркером. Любопытен бывает не только внешний вид птицы, но и звуки, которые она издает. Возьмем глухую кукушку. Она выглядит так же, как и обыкновенная, но ее низкие, далеко раздающиеся по лесу звуки производят абсолютно инопланетное впечатление.

 

 

 

Как ловить птиц и зачем их кольцевать?

Суть моего путешествия заключалась в помощи ученым-орнитологам. Рутина подобных поездок – проверять сети, куда ловятся птицы, через определенные промежутки времени. Со стороны выглядит довольно скучно. Ходишь по маршрутам, проверяешь сети, обрабатываешь птиц и отпускаешь их на волю. Но на самом деле в такой работе скрывается множество прелестей – начиная от потрясающей природы вокруг и заканчивая научными открытиями.

 

 

Любой орнитолог, в руки которого попала птица, обязательно ее кольцует. То есть надевает на ногу металлическое колечко с индивидуальным номером. Кольца биостанции закупают в специальных центрах кольцевания. В эти же центры стекается потом информация о найденных кем-либо птицах. Например, на Ладожскую орнитологическую станцию в октябре 2019 года прилетела большая синица с литовским кольцом. Эта новость была передана в центр кольцевания Литвы, где местные ученые чуть больше узнали о перемещениях их подопечной.

Помимо металлических колец можно вешать еще и специальные цветные кольца. Это дает возможность опознать птицу, даже когда она находится вдалеке. В заказнике «Журавлиная Родина» год назад был помечен птенец серого журавля. Зимой Рыжика – так его назвали – уже видели в резервате Агамон-Хула в Израиле. Это излюбленное место зимовки наших журавлей.

Кроме того, при обработке птицу нужно измерить (длина хвоста и крыла), взвесить, а в период гнездования – оценить степень выраженности наседного пятна у самок и клоакального выступа у самцов. В базу данных заносятся вид птицы, номер кольца, пол и возраст, все полученные измерения, а также – в какую ловушку попалась птица.

 

 

Существует два основных типа ловушек для птиц. Один из них, самый распространенный – паутинные сети. Это сплошная мелкоячеистая сеть, которая натягивается между двумя столбами. Часто в роли столбов используются молодые прямые деревца, с которых сдирается кора. В самой сети есть хитрые карманы. Туда попадаются птицы, запутываются – и так лежат обмотанные. Ждут прихода человека.

 

 

Второй тип – так называемся рыбачинская ловушка. Она представляет собой огромный, постепенно сужающийся тоннель из сетки, который ведет в специальный куб-приемник. Приемник устроен таким образом, что птицы туда залетают, но вылетают довольно редко. Задача ученого – просто забрать из него птиц. Рыбачинские ловушки ставят в основном в местах массовых миграций. Например, на орнитологической станции «Фрингилла» на Куршской Косе. Пик сезона здесь приходится на весну и лето. Птиц на станциях может попадаться очень много – так, на станции кольцевания «Байкальская» за 19 лет работы только в такие ловушки было поймано более 22 000 особей.

На некоторых станциях, например, в «Мирном» на Енисее, смотрят еще и на то, как птица линяет. Полученная информация также тщательно записывается. У каждого вида есть своя специфика линьки, и узнаем мы об этом все больше.

Зачем же вообще ученые этим занимаются? Начнем с того, что у всякой науки есть фундаментальная и прикладная часть. Фундаментальная – это просто накопление знаний в какой-то области. Люди создания любопытные и хотят знать, как устроен мир. Почему небо голубое? Как так получается, что яблоко падает на землю, а не взмывает в небо? На какие-то вопросы человечество уже ответило, к каким-то – даже не знает, как подступиться. И чем глубже наши знания, тем больше открывается перспектив для изучения.

Прикладная часть – это возможность с помощью уже накопленных знаний влиять на нашу жизнь и природу. Если мы знаем основную информацию о виде птицы – где она гнездится и зимует, какие у нее пути миграции и особенности поведения – мы сможем, например, принять меры по ее защите в случае падения численности. Можно строить дуплянки или начать охранять места обитания. Или самостоятельно, в инкубаторах, выращивать птенцов, которые изначально обречены на гибель, а потом выпускать их на волю. Такой работой занимаются ученые на Чукотке, где обитает гнездовой эндемик России – кулик-лопатень.

Для современного человека проблемы птиц могут казаться далекими – но как минимум птицы участвуют в пищевой цепочке, и тотальное падение численности определенных групп может пагубно сказаться на всей экосистеме. Чем больше таких изменений в природе, тем хуже становится если не нам самим, то нашим будущим поколениям. А если за эти проблемы ответственно человечество – то и решать их придется нам. Вопрос лишь в том, придумаем ли мы пути решения.

 

 

Текст : Яна Домбровская; фото: Яна Домбровская, Катя Демидова