Бесконтактный маршрут: едем на север от Минска

 

Маршрут идет на север. Выезжаем по заславской дороге P-28 из Минска. Заславль проезжаем мимо – это слишком большой город. Слева виднеются два белых храма: костел XVIII века и церковь XVI века, которая изначально строилась как протестантский собор. Если ты по стечению каких-то невероятных обстоятельств ни разу не бывал(-а) в Заславле, то поставь себе отметку в списке задач на послекоронавирусные времена. Город Изяслава стоит твоего уикенда.

 

 

Плебань

(54.224634, 27.091948)

Наш первый пункт – это маленькая деревенька Плебань на молодеченской дороге. В конце деревни возле речки Уша стоит небольшая белая Успенская церковь. Храм выглядит слегка неряшливым, и те, кто часто ездят по молодечненской дороге, наверное, заметили, что он ремонтируется уже лет 30. У храма сложная судьба, хотя с учетом истории Беларуси – скорее обычная. По легенде, в середине ХIX века через эти места проезжал какой-то пан, его кони остановились возле реки и не захотели идти дальше. Пан воспринял это как знак и построил тут костел. Изначально это был именно католический храм. Об этом несложно догадаться по названию деревни: плебань – это название жилого дома священника, который обычно строили возле храма. В Плебани плебань сохранилась. Она стоит через дорогу от храма – капитальное строение в традиционном западнобеларусском стиле. Там сейчас музей.

Храм открыли в 1850-х, а уже в 1863 году в крае вспыхнуло восстание. Местного священника обвинили в том, что он хранил в костеле оружие для повстанцев. Правда это или нет, мы сейчас уже не узнаем, но в итоге храм передали православным. Костел стал церковью. 

В 1920 году Плебань стала частью нового государства – республики Польша, а церковь опять стала костелом. Деревня оказалась на самой границе с СССР, поэтому частыми гостями в храме были польские пограничники. После войны по понятным причинам храм стал ничьим и постепенно разрушался. В 1980-х его облюбовали минские альпинисты. Полуразрушенные стены хорошо имитировали горные выступы и оптимально подходили для тренировок. Однажды беларусский бард Сяржук Соколов-Воюш попал на такую тренировку и увековечил это странное мероприятие в своей песне: «шчыруюць альпіністы на касьцёле».

После обретения независимости и возвращения религиозных институтов вокруг храма была некоторая напряженность – кому его отдать? Отдали православным, но храм не смогли восстановить. Только в нулевых начались неспешные работы, которые не могут закончиться и теперь.

Воодушевленная национальным возрождением молодежь в конце 80-х – начале 90-х не просто так приезжала в Плебань. В том самом 1863 году местный ксендз, перед тем как его отправили в Сибирь, успел привезти к храму тела пяти повстанцев, убитых в бою возле деревни Свечки, и похоронить их на плебанском кладбище. Могила сохранилась до нашего дня. Чтобы ее увидеть, надо перейти речку, железную дорогу и подняться на горку слева от дороги. Там старое кладбище, сохранившееся с XIX века и неплохо ухоженное. Благодаря повстанцам минская заинтересованная молодежь приезжает сюда вот уже 30 лет для наведения порядка. Последние масштабные работы были несколько лет назад, и их итоги еще заметны. 

Могила повстанцев – на самом верху. Это был небольшой отряд энтузиастов под предводительством пламенного революционера Юльяна Бакшанского, который остановился на отдых в небольшой усадьбе недалеко от Плебани в апреле 1863 года и там был накрыт российскими войсками. Среди погибших – 15-летний Игнатий Сулистровский, школяр минской гимназии.

Место уже сто лет притягивает небезразличных людей. В 1920-х сюда доходили польские скауты и пограничники, в 1970-х – минская интеллигенция, в 1980-х – первые молодежные неформальные объединения. За ними потянулись следующие поколения тех, для кого 1863 – не просто число в учебнике по истории. 

 

 

 

Красное и Ракутевщина

(54.24723, 27.07109 и 54.25598, 27.09555)

Большая деревня на молодеченской трассе и по-русски и по-беларусски называется Красное, что раньше значило «красивое». Но к Дожинкам-2008 в Молодечно местные власти решили проинтерпретировать название в лоб и выкрасили все крыши домов вдоль дороги в красный цвет. Прошло много времени, краска выцвела, но если присмотреться, еще можно оценить размах затеи. Сделать все красным проще, чем красивым.

Красное поочередно встречает танком, церковью и костелом. Про танк сказать нечего, а вот церковь св. Георгия начала ХХ века знаменита тем, что в ней хранится один из старых колоколов в Беларуси еще XVII века, причем местной работы (минский) и очень красивый по звучанию.

Костел, который возвышается над местечком, тоже начала ХХ века. Он вошел в историю как единственный действующий католический костел в Минской области в послевоенное время. Сюда на воскресные службы ездили католики из Минска. Говорят, что во время Олимпиады 1980 года в костел доезжали даже иностранные спортсмены.

 

 

В Красном сворачивай с основной трассы и углубляйся в провинцию, на север. Сразу за Красным – деревня Ракутевщина. Тут в 1990-х годах был восстановлен фольварок пана Лычковского, родного дяди братьев Луцкевичей. Но такой чести пан Лычковский удостоился (посмертно, конечно) не за то, что был родственником двух наших крупнейших деятелей «первого возрождения», а за два летних месяца 1911 года. В то лето племянники привезли к Лычковскому своего нового друга, молодого поэта Максима Богдановича. 

Богданович, тогда уже заметный беларусский поэт, впервые в сознательном возрасте был в Беларуси (звучит странно, но это правда). Живя в далеком Ярославле, Максим писал стихотворения на беларусском языке и придумывал сам себе Беларусь (в начале ХХ века это был, наверное, единственный человек, который думал о Беларуси, не живя в ней) и вдруг попал в нее. Красивая природа минских возвышенностей и простая, но добросердечная обстановка в доме мелкого шляхтича Лычковского очень повлияла на работу молодого поэта. Тут было написано много стихотворений. Такое место силы беларусской поэзии.

Панская усадьба, дом арендатора и гумно были восстановлены в 1990-х, сам комплекс зажат среди современной деревенской застройки. В музей мы не заходим по правилам маршрута, но заглянуть на территорию на минуту стоит.

Можешь прихватить с собой в дорогу «Вянок» Богдановича и почитать тут что-нибудь из цикла «Старая Беларусь». Эти стихи были написаны как раз в Ракутевщине.

 

 

Латыголь

(54.36867, 27.15941)

В деревне с необычным названием Латыголь сохранилась старинная деревянная церковь. Она небольшая, но возле нее стоит остановиться и погулять по церковному двору. Церковь строилась как униатская в 1770-х годах. Униаты даже небольшие деревянные храмы старались возводить в яркой барочной манере. И в Латыголи, несмотря на то, что познее был изменен фасад, эта барочность очень хорошо чувствуется. 

В 1812 году возле храма произошел бой. Это был ноябрь, французы уже отступали и остановились в церкви на ночевку, причем не сильно беспокоились о приличиях и загнали в храм коней, развели внутри костер. Утром казаки Платова вошли в Латыголь, обстреляли церковь и выбили оттуда противника. То, что храм не сгорел во время боя – невероятное чудо. Но говорят, что под обшивкой на деревянных стенах сохранились следы от пуль и снарядов. 

После ликвидации унии в 1839 году церковь передали православным, какой она остается и до сегодняшнего дня. Кстати, храм не закрывался даже в советские времена. О судьбах священников, которые отстояли церковь от напастей ХХ века можно прочитать на информационном щите возле храма.

 

 

Вязынь

(54.421318, 27.162299)

Вязынь стоит на живописном берегу Вилейского водохранилища. В деревне сохранились два храма и оба, хотя принадлежат к разным конфессиям (православной и католической), построены благодаря одному человеку – местному пану Ипполиту Гечевичу.

Гечевичи в Вязыни появились в начале XIX века. Представитель этого рода Винцент Гечевич вошел в историю как очень практичный и необычно изворотливый человек. Он умудрился еще во времена Речи Посполитой занимать высокие посты в Варшаве, потом подняться по карьерной лестнице уже в Российской Империи. В 1812 году Гечевич активно помогал наполеоновским войскам, но это совсем не повредило его карьере, и в 1820-х годах он стал российским сенатором.

Винцент Гечевич занимался организацией дорог и где-то во время своих путешествий приметил деревеньку Вязынь на живописном берегу реки Илья (водохранилища тогда еще не было). Он построил тут богатую усадьбу, заложил парк и сделал этот неприметный населенный пункт одним из мест сбора местной шляхты.

Его внук Ипполит Гечевич в конце XIX века сильно помог в строительстве деревянной церкви Покрова Пресвятой Богородицы, которая сейчас стоит в центре деревни. И тут ему пришлось, вероятно, идти на большие компромиссы – как и его деду. До середины XIX века на этом месте стоял старый деревянный католический костел, который после 1863 года передали православным несмотря на то, что в Вязыни повстанцев не было. Храм этот обветшал и к конце XIX века его решили перестроить. И вот католический шляхтич поучаствовал в разрушении старого здания бывшего костела, который забрали у его единоверцев, и дал лес для постройки новой церкви. Наверно, на рубеже нового столетия это уже не имело большого значения.

Но про католиков Гечевич не забыл. В 1909 году на своей усадебной территории он построил маленький, но очень необычный модерновый неоготический костел, который сейчас является главным католическим храмом деревни. 

ХХ век принес Вязыни много разрушений: усадьбу сожгли партизаны в 1943 году, сами Гецевичи, хотя и успели убежать от большевиков в 1939 году, погибли в Польше во время войны, церковь и костел закрыли в послевоенное время и приспособили для разных общественно полезных нужд. Сейчас оба оба храма вернули верующим, и они несомненно стоят внимания.

Если тебе интересно почитать подробнее о семейной истории Гечевичей, то посмотри вот эту статью о Вязыни.

 

 

Ободовцы

(54.45082, 27.28849)

Ободовцы – небольшая деревенька возле Ильи, привлекающая в первую очередь своими живописными руинами. Тут жили паны Богановичи. Как и в Вязыни, их усадьбу во время войны сожгли партизаны бригады «Штурмовая», но сохранилась каплица-усыпальница и несколько хозяйственных построек. Особенно колоритно смотрится здание винокурни. Винокурня у Богдановичей была большая. В 1913 году тут произвели 4,5 млн литров продукции. Сохранилась местная байка про то, что на винокурне работал настоящий медведь, который доносил воду в чан.

Кроме винокурни, у Богдановичей была оранжерея с экзотическими цветами и фруктами, серьезное производство сыров, коневодство и много чего еще. И это только Ободовцы, а были и другие фольварки и несколько доходных домов в Вильне! Люди были очень богатые, но ХХ век все изменил. Все это дошло до нас в руинах, которые продолжают исчезать. Успей словить момент.

Подробнее о о Богдановичах можно почитать тут.

 

 

 

Илья и Владыки

(54.41631, 27.29141)

Отсюда начинаем двигаться назад в сторону Минска. Сразу за Ободовцами – Илья, центр сельсовета и самый большой агрогородок в округе. В центре деревни сохранилась церковь начала XIX века. Ей недавно вернули облик двухсотлетней давности и обошлись без больших куполов и позолоты, поэтому стоит взглянуть. На окраине деревни возвышается костел Святого Сердца Иисуса. Его построили в 1908 году из камней, которые местные жители насобирали в округе. Искусствоведы обозначили стиль храма как романский. В советские времена в костеле был молокозавод, но сейчас он опять действует как костел.

Если от костела по дороге переехать реку Илью, то слева окажется небольшой лесной массив. Тебе туда. В 1863 году на Вилейщине образовался сильный повстанческий отряд под предводительством местных панов Козелл-Поклевских. Пятеро братьев участвовали в восстании на разных ролях. Винсент Козелл-Поклевский занялся организацией отряда в своих родных местах. И вот 28 мая 1863 года как раз на опушке этого леса произошла стычка повстанческих отрядов с российскими войсками. Повстанцы организовывали переправу через Илью, когда на них напали солдаты. Несмотря на неравенство сил и внезапность нападения, повстанцы сопротивлялись более двух часов, ранили и убили почти полсотни солдат противника, однако в итоге были рассеяны.58 убитых повстанцев местные жители похоронили в лесу при дороге. В 1920-х годах на деньги Мечислава Богдановича из Ободоцев, чьи предки также участвовали в восстании, на могиле был поставлен крест. Его восстановили в наше время, и теперь это одно из мест памяти, посвященных тому страшному году. 

 

 

Луковец

(‎54.327188, 27.455156)

В Луковце – еще одни руины, которые хорошо видны с дороги. В начале XIX века тут жила очень активная и хозяйственная вдова Бригида Шумская, которая заложила большое хозяйство и построила костел. Богатства усадьбы приумножили Боровские, которые владели Луковцом до 1939 года.

А потом получилось, как и везде: во время войны местное население и усадебные постройки сильно потерпели от карательных операций нацистов и от действий партизан. Луковец находился недалеко от базы бригады «Штурмовая», одним из командиров которой был Борис Лунин. Успешный партизанский руководитель оставил плохую память в районе как сложный и жестокий человек.

Сгорел костел, была разрушена усадьба, сохранились только хозпостройки, длинная стена и придорожная часовенка,с которой грустно смотрит Богоматерь. За почти 200 лет ей мало чему было радоваться из увиденного. 

Большую историю о Шумских и Боровских можно почитать тут.

 

 

Малые Беседы и Карпиловка

Чисто формально Малые Беседы можно было бы просто проехать. Тут сто лет назад была еще одна шляхетская усадьба, которых мы сегодня увидели много. К тому же, кроме аллеи старых лиственниц, которая пересекает дорогу, здесь не сохранилось ничего. 

Однако тут все же стоит остановиться и прогуляться по аллее. И вот почему: в конце XIX века в Малых Беседах жил Зыгмут Чехович – один из руководителей восстания 1863 года. Ему повезло: по просьбе одного из Радзивиллов Чеховичу российские власти заменили расстрел на высылку. После возвращения старый повстанец поселился в Малых Беседах, где собрал большую библиотеку и, наверное, думал, что самое важное в жизни уже сделал. Но судьба приготовила ему еще один интересный эпизод.

В 1895 году па соседству с Чеховичами поселилось семейство Луцевичей. И сын Доминика Луцевича Ян начал ходить в гости к старому соседу, чтобы брать книги. Считается, что именно у Чеховича будущий поэт Янка Купала получил большой заряд патриотизма и революционных настроений, который привел его в беларусское движение. Если видел(-а) трейлер нового фильма про Янку Купалу, то эксцентричный ученый пан, которой машет саблей и показывает Янке старые доспехи, – это как раз Чехович. И сцена в том или ином виде происходила как раз в Малых Беседах.

А вот интерес к культуре местного народа, который тогда еще считали бесперспективным и неинтересным, Купале привил другой сосед. Если проехать от Малых Бесед в сторону Минска 10 км, то можно попасть в бывшую деревню Карпиловка. Тут в начале ХХ века жил Ян Левицкий, который уже тогда писал по-беларусски под псевдонимом Ядвигин Ш. Левицкий подружился с молодым соседом и смог заинтересовать будущего поэта литературой и беларусской культурой. От старой усадьбы теперь сохранился только старый дуб и... бетонный дот «Линии Сталина», поставленный на месте фольварка в 1930-х годах. 

Дуб красив. И вероятно, он помнит тот момент, когда 23-летний поэт, который начинал писать свои первые несмелые стихи на польском языке (а на каком еще, он же католик), вдруг принимает решение писать на языке, которого еще формально нет, но который звучит на всем пространстве от Буга и до Днепра. Судьба Ивана Доминиковича Луцевича резко поменялась. 

Если для тебя Купала только имя из учебника, то посмотри, как свежо читается поэзия Купалы в XXI веке. Сергей Михалок очень точно передал настроение начала ХХ века. Если же у тебя есть дома какой-нибудь сборник Купалы, то возьми с собой и почитай несколько стихов под старым дубом. 

Поблизости от дуба есть 3 небольших родника, они не очень ухоженные, но вода там хорошая. Координаты можно найти тут.

 

Вот и все. Стихи почитаны, руины отсняты, вода набрана. Можно и домой. Минск уже близко.

 

Фото – murmurash