Опыты. Путешествие под парусом на Камчатке

 

 

Семейная история

Камчатка всегда была для меня краем волшебных историй, и вот почему: там пять лет прожили мои бабушка с дедом, там родился мой папа. Дед был военным, и это было одно из первых мест назначений, куда они с бабушкой отправились. Возможностей для путешествий тогда было мало, так что для них это стало захватывающим приключением: долгая дорога по Транссибирской магистрали, три дня во Владивостоке, три дня на теплоходе до Камчатки – и пять счастливых лет в краю, где песок на пляже черный, а снег на сопках белоснежный. Бабушкины рассказы о тех временах я в детстве любила больше, чем сказки: как они впервые увидели вулканы, как дед приносил с Тихого океана морских звезд, как суровый хромой кот был лучшим крысоловом в военном городке. 

Идея увидеть эти места своими глазами пришла мне давно, а зимой мне встретилось объявление об экспедициях под парусами. Ребята организуют путешествия на Шантарские острова, Курилы, Камчатку и другие труднодоступные и красивые локации. Романтика моря и кораблей – еще одна моя большая любовь. Все совпало, и весной я купила билеты. Я решила, насколько это возможно, повторить бабушкин маршрут. На Транссибирскую магистраль времени не было, но три дня во Владивостоке я решила себе выделить. Так что мое путешествие началось именно там.

 

 

 

Владивосток

Путешествия в пандемию проходят тревожней, чем обычно: несмотря на прививку и результаты тестов – всю дорогу я переживала, что что-то может пойти не так. И только когда самолет приземлился во Владивостоке, тревога начала уходить. Как давно я не испытывала этого ощущения: идти по аэропорту и видеть за окном непривычный пейзаж, покрытые влажным лесом горы. То есть, конечно, сопки.

Поезд из аэропорта шел вдоль залива. Из кустов вдоль дороги вылетали сороки и серые цапли. В самом городе шел мельчайший дождь, скорее похожий на туман, сквозь который виднелся знаменитый Золотой мост. Итак, я вышла из того же вокзала, из которого пятьдесят лет назад вышли бабушка с дедом. Они тогда приехали безо всяких бронирований: бабушка осталась на вокзале, а дед пошел искать гостиницу – выбил номер в лучшей на тот момент, «Золотой рог». В городе они первым делом отправились в гастроном, поразившись количеству вкусной рыбы, потом – в бухту Золотой Рог с ее кораблями, и, наконец, в летний кинотеатр, где смотрели только что вышедший фильм «Человек-амфибия». 

В портовых городах всегда особенное настроение, и я тоже сразу пошла к воде – правда, не в бухту, а на пляж, где все было уставлено киосками с разнообразной уличной едой, а на деревянных помостах загорали пенсионеры и подростки. В целом я следовала стандартной туристической программе: пляж «Юбилейный», улицы Светланская и Алеутская (названные, как оказалось, ни в честь женщины Светланы, ни в честь северного народа – а в честь кораблей), набережная Цесаревича со зданиями бывшего судоремонтного завода, на которой катаются скейтбордисты, маленькие дворики с разнообразным стрит-артом и живописными старыми домами в центре, местный «Арбат», исторический район Миллионка, старый дворик ГУМа, где я попробовала самые вкусные эклеры в своей жизни, пока нарядные ребята танцевали на улице исторические танцы. 

Как же мне понравился этот город! У кондукторши в фуникулере было розовое платье, жемчужное ожерелье и кружевные перчатки (фотографироваться она не пожелала). Под Золотым мостом был открыт портал в мое детство: маленький дворик, кошка, настурции, флоксы и войлочная вишня. На небольшой площади проходил фестиваль уличной еды и джазовый концерт. Мифические львы охраняли вход в Дальневосточный университет, а черный кот – Ансамбль песни и пляски Тихоокеанского флота.

В поисках короткой дороги я свернула не туда, и вдруг увидела перед собой монументальную советскую мозаику на стене какого-то НИИ – ученые, водолазы, рыбы, киты, морские звезды. И кажется, один из этих героев – тот самый водолаз, про которого рассказывала однажды героиня моего интервью, ученая-океанограф из Владивостока, тот самый водолаз, который ночью в красивой бухте доставал морские гребешки. Чтобы продолжить морскую тему, я решила съездить посмотреть Токаревский маяк. Ехать надо было на автобусе до конечной, потом долго идти по автомобильной дороге, но потом ты все-таки выходишь к галечной косе. Дальняя ее часть была скрыта приливом, а за приливом и был остров с маяком. Туристы разувались и шли вброд по прохладной воде – ее было не глубже, чем по колено. Очень красивое место!

 

 

 

Петропавловск-Камчатский

Как и бабушка с дедом, я провела во Владивостоке три дня, а потом выдвинулась на Камчатку. Правда, они отправились на пароходе: тогда их было три, самым комфортабельным был «Советский Союз», но им достался самый старый из трех под названием «Азия», на котором бабушку очень сильно укачало. Я была готова повторить этот отрезок путешествия, но сейчас регулярного пассажирского пароходного сообщения между Владивостоком и Петропавловском-Камчатском нет, так что я полетела на самолете. Я переслушивала аудиозаписи бабушкиных воспоминаний: «Когда мы прибыли, в Петропавловске был дождь и низкие тучи. А утром я подошла к окну и обомлела от красоты. Солнце светит. Между сопок, которые вчера были до земли закрыты облаками и туманом, виден вулкан с белоснежной шапкой наверху и срезанным конусом. Я от восторга замерла: до чего красиво! Океан – тоже незабываемое зрелище. К земле жмутся развесистые березы и кустарник-кедрач с изогнутыми стволами. Я сначала подумала, что у нас под ногами уголь, но это был песок. Безбрежное море воды, и весь берег черный». Мне досталось место возле окна, хорошая погода и такой же восторг от первого незабываемого вида на город на фоне вулканов.

 

 

Петропавловск-Камчатский – небольшой город, растянувшийся на сопках вдоль Авачинской бухты. Здесь нет особых архитектурных достопримечательностей, да и в плане урбанистики городу есть куда разиваться. Здесь я гуляла по Никольской сопке – там сделаны приятные дорожки и обзорные площадки с идеальным видом на бухту и Вилючинский вулкан, любовалась на закат из Авачинской бухты – там сосредоточена вся городская жизнь с музыкой, модными подростками и уличной едой, и изучала вулканы в «Вулканариуме» – это отличный интерактивный музей с интересным аудиогидом и классным кафе. 

В целом же Петропавловск – это база для путешественников, которые берут экскурсии в другие точки полуострова. Вблизи города, например, можно посмотреть Петропавловский маяк и Халактырский пляж – с тем самым черным вулканическим песком, который так впечатлил мою бабушку. Несмотря на холодную воду, на пляже тренировались серфингисты. Мое почтение! Ну а мы вместо ледяной океанской воды отправились наслаждаться горячими термальными водами в Паратунке недалеко от Петропавловска.

 

 

 

Выход в море. Авачинская бухта

Итак, после пяти дней в дороге я ступила на яхту – настало время для экспедиции под парусом! В нашей команде было двенадцать человек, которые распределились на две яхты. В первый день мы исследовали Авачинскую бухту – это одна из крупнейших бухт на планете и главные транспортные ворота Петропавловска-Камчатского. Берега бухты изрезаны более мелкими бухточками, поэтому пейзаж, который мы наблюдали с яхты, постоянно менялся. С погодой нам сразу повезло: сияло солнце, искрилась лазурная вода, и темно-серые скалы с зелеными коврами травы на них были видны во всей красе. Мы полюбовались на отдельно стоящие кекуры – скалы, похожие на столбы. Это скалы Часовой и Караульный и скалы Три Брата, символ бухты и, по легенде, мифические защитники города от волн цунами и других морских опасностей. 

 

 

Еще одна достопримечательность бухты – остров Старичков. Пусть название тебя не обманывает: он никак не связан с пожилыми людьми, а отсылает к птице «обыкновенный старик» с ударением на первом слоге. Остров совсем небольшой, скорее тоже похожий на крупную скалу: его и живущих на нем птиц впервые описали и зарисовали еще участники кругосветного путешествия 1826-1829 года. Когда-то люди добывали здесь птиц и их яйца, но потом остров объявили памятником природы для сохранения птичьих базаров. Здесь до сих пор расположено несколько десятков колоний разных видов морских птиц – в том числе самая большая колония стариков у восточных берегов Камчатки. 

По прогнозу нас ожидало ухудшение погоды с усилением ветра, так что дальше мы отправились в бухту Русская – безопасное место для стоянки. По дороге Камчатка сделала царский подарок: рядом с нами плыла стая косаток! Косатки – это те самые черно-белые дельфины, которых иногда называют «орка» или «кит-убийца» (но это не совсем точный перевод). Косатки крупные и заметные из-за своей окраски и спинного плавника. Меня поразило, с каким звуком они всплывают: они делают абсолютно человеческий вздох. Кажется, им было так же интересно наблюдать за нами, как и нам за ними: они долго плыли возле яхты, так что мы уже начали различать членов семьи: вот большой дельфин со сломанным плавником, а вот любопытный малыш. У косаток существует сложная социальная организация (как и, например, у слонов), основа которой – матриархальная семья, состоящая из самки с детенышами разного возраста. У каждой такой группировки есть свой вокальный диалект, разные группы могут объединятся для общения и охоты, а члены группы заботятся о более слабых сородичах. Мне грустно, что эти великолепные животные все еще содержатся в неволе в дельфинариях, часто в условиях, которые совсем не подходят для хищника, проплывающего в день десятки километров. Было невероятно увидеть этих существ, их поведение и их отношения в дикой природе. 

 

 

 

Бухта Русская. Шквал, медведь и горящая баня

Следующий день мы пережидали ветер в бухте Русская. Эта узкая и длинная (врезается в сушу на восемь километров), похожая на фьорд бухта раньше звалась Ахомтен (местное ительменское название). Еще с восемнадцатого века (и до сих пор) она использовалась кораблями для пристанища во время неблагоприятной погоды – и для пополнения запасов пресной воды, которая здесь особенно чистая и долго остается свежей в дальних странствиях. В годы Второй мировой тут находился военно-лоцманский пункт: через Тихий океан отправляли грузы военной помощи странам антигитлеровской коалиции, плюс тысячи тонн гуманитарной помощи. В бесконвойном плавании на линии Америка – Владивосток курсировали суда только под советским флагом и с советскими экипажами, интенсивность их работы была очень высокой, а лоцманы безопасно провели через минные поля Авачинского залива 5000 судов.

Сейчас в бухте расположено несколько живописных полузатопленных ржавых кораблей с веревочным мостом между ними. К ним можно швартоваться яхтам, их можно исследовать путешественникам (ощущение, как будто я попала в локацию своей любимой игры Far: Lone Sails). На берегу было несколько заброшенных домов, а еще – самодельная баня в кабине баржи, сделанная местными рыбаками, которые занялись благоустройством этой территории. По берегу нам сказали ходить с фальшфейерами: здесь водятся медведи. Мы убедились в этом на собственном опыте. Ребята из нашей экспедиции отправились порыбачить на горную речку, впадающую в залив. Забрать их на лодке было уже невозможно из-за сильного ветра, так что они возвращались по берегу пешком: принесли с собой гору свежей рыбы на ужин и историю о том, что рыбы могло бы быть больше, если бы не медведь, лениво вышедший из кустов и забравший себе часть добычи.

Ну а мы, оставшиеся на яхте, наблюдали за более миролюбивыми обитателями бухты. Изящный черный хорек перебежал ручей на берегу, две любопытные нерпы выглядывали из воды, морские выдры каланы поедали рыбу, а чайки пытались ее у них отобрать. Про каланов надо рассказать отдельно: это хищное морское млекопитающее семейства куньих. Большую часть жизни они проводят на воде, забавно лежа на спине (именно этих зверей ты можешь видеть на милых картинках, где выдры держат друг друга за лапки). Каланы едят рыб и морских ежей, а еще умеют использовать камни, чтобы раскрывать раковины. У каланов очень плотный мех, хорошо защищенный от намокания – к сожалению, именно из-за этого меха, ставшего эталоном носкости, каланы подверглись массовой охоте и оказались на грани исчезновения. Сейчас охота на них запрещена, а мы почти целый день смогли понаблюдать за их жизнью – и в следующие дни тоже неоднократно встречали этих симпатичных животных.

Кроме происшествия с медведем, в этот день у нас перевернулась одна из надувных лодок (к счастью, не пострадал ни человек в лодке, ни мотор). А та самая самодельная банька загорелась (в тот момент, когда мы в ней парились). И сейчас я с удивлением вспоминаю, что тот день показался мне довольно скучным: стоим целый день в бухте, ничего не делаем!

 

«Кроме происшествия с медведем, у нас перевернулась лодка и загорелась баня»

 

 

 

Мыс Зеленый. Тюлени, старый маяк и лучший том-ям

На следующий день погода нас снова баловала: ветер стих, и мы смогли выйти из Русской. Это был, пожалуй, самый насыщенный день всего путешествия, который полностью компенсировал день на стоянке. Сначала мы снова повстречали косаток, а потом нам удалось разглядеть двух горбатых китов! В отличие от косаток, они были не так расположены к общению и держались вдалеке. Но я, если честно, была счастлива даже издалека видеть их фонтаны и хвосты. 

 

 

На китах и косатках общение с морскими жителями не закончилось. Мы подошли к лежбищу сивучей – это ушастые тюлени, которых иногда еще называют морскими львами. Это самые крупные представители своего семейства: взрослые самцы могут быть весом до 1000 кг. Весной и летом сивучи образуют лежки на островах и кекурах. Здесь у них формируются и распадаются гаремы, рождаются детеныши и происходит перераспределение территории. Возможность понаблюдать за жизнью такого лежбища – настоящее чудо. Яхты выключили моторы, так что мы бесшумно колыхались возле скал и, не беспокоя животных, смотрели, как тюлени общались, перемещались по лежке, игриво кусали друг друга, плюхались в воду и выбирались обратно. 

На обед мы высадились на мыс Зеленый в бухте Вилючинская. Невероятной красоты и спокойствия место: темные скалы, старый маяк на холме. Высокая ярко-зеленая трава дрожала под ветром, водопад струился в Тихий океан, волны мерно бились внизу – и все это сторожил строгий Вилючинский вулкан вдалеке. Ну и самый вкусный том-ям в моей жизни – со свежей рыбой. Надо сказать, что благодаря заядлым рыбакам и умелым кулинарам в нашей группе невероятно вкусная рыба была у нас в меню каждый день.

 

 

 

Бухта Бечевинская. Заброшенный военный городок

После долгого ночного перехода (в море неоновым зеленым светился планктон – и вода в гальюне тоже) мы бросили якорь в бухте Бечевинской. Называется бухта по имени купца Бечевина, организатора второй русской экспедиции на Аляску. В 1960-х здесь был основан секретный поселок, военный гарнизон и маневренная база советских подводных лодок Финвал. Раз в неделю сюда ходил корабль из Петропавловска-Камчатского, наземного сообщения с другими поселениями не было. Городок опустел в 90х: гарнизон расформировали, подлодки перебазировали в Авачинской бухте, а население вывезли. Сейчас в Бечевинке остался только один житель – бывший военный Сергей, который вместе с псом Шейхом (он охраняет от приходящих в поисках еды медведей) живет тут в теплое время года, водит туристов на рыбалку и на экскурсию по заброшенному городку и зовет себя губернатором. 

Рельеф дна в бухте сложный, поэтому на берег мы высадились на лодке – обычному судну есть опасность сесть на мель. И, как и во многих других камчатских бухтах, здесь стоял заброшенный корабль, а над ним, как в горизонтальной аэротрубе, зависали в порывах ветра чайки. Мне не очень близка эстетика заброшек, поэтому город-призрак с его пустыми домами с выбитыми стеклами произвел скорее грустное впечатление. Впрочем, уже взрослые дети тех самых военных, которые жили тут когда-то, недавно приехали сюда и установили небольшой памятный знак в честь всех жителей поселка.

Еще один день – еще одна перемена погоды, в этот раз – туман и дождь (а мне наконец пригодилась непродуваемая лыжная куртка – не зря тащила!). Мы добрались до самой северной точки нашего маршрута – бухты Моржовой. Моржи тут действительно когда-то были, но их не видели в бухте с начала двадцатого века. Также здесь базировалась китобойная флотилия, но сейчас от нее, как и в других местах, остался лишь ржавый корабль. Вместо моржей теперь тут хозяйничают медведи. Впрочем, из-за тумана мы их не увидели.

Оставалось развлекаться рыбалкой и бердвотчингом. Морских птиц вокруг на протяжении всего путешествия было очень много. Самые симпатичные – «камчатские попугаи» с веселыми оранжевыми клювами и лапами, похожие на знаменитых тупиков и с не менее смешным названием – топорики. Топорики смешно разгонялись на воде, ленясь взлетать, часто так и не взлетали – просто ныряли под воду. Еще одна милая и смешная птица, с которой мы познакомились в тот день – большая конюга. Она черного цвета, с оранжевым клювом, веселым хохолком и безумными белыми глазами. Конюга уселась нам на мачту-гик и невозмутимо чистила перья, пока все члены экипажа делали восхищенные селфи. Потом устроилась в выемке паруса, да так и заночевала. Мы подбросили птичку до места якорной стоянки в бухте Тихая, а наутро она отправилась по своим делам.

 

 

 

Вулкан Мутновский

Еще одна экспедиция предстояла нам уже на земле. Мы вернулись в Петропавловск-Камчатский и с утра выдвинулись на джипах изучать кальдеру вулкана Горелый и вулкан Мутновский. Ехать было, если честно, страшно: дорога закончилась довольно быстро, и дальше нужно было преодолевать поля с острыми кусками застывшей черной лавы, глубокие проталины в снегу и глинистые спуски и подъемы, казавшиеся мне отвесными. Пару раз приходилось выходить из машины, пару раз – применять лебедку и помощь товарищей.

Но оно безусловно стоило того. Я никогда не думала, что вулканы – это так красиво. Черная лава. Альпийские луга и множество цветов, устилающих склон розовым и фиолетовым потоком. Медведь, неторопливо переходящий ледник вдалеке, два медвежонка, играющих друг с другом. Взаимовыручка: шесть экскурсионных джипов вытягивали застрявший камаз-вахтовку. Поднявшись на джипах на Мутновский, в сам кратер мы пошли пешком. Дорога не слишком трудная, хотя помесить глину и снег пришлось. Наградой стал инопланетный пейзаж, который открывался после.

Мутновский – действующий вулкан, он извергался в 2000-м году. Он состоит из нескольких слившихся конусов, а активность его представлена в основном фумарольной деятельностью. Фумаролы – это отверстия и трещины на вулканах, которые являются источником горячих газов. Фумаролы на Мутновском выделяют соединения серы, так что иногда нужно отворачиваеться, чтобы не разъедало глаза – и не подходить слишком близко, чтобы не провалиться в отверстие с температурой в тысячу градусов. Выглядело это очень впечатляюще даже в ту туманную погоду, которая досталась нам. Вверх уходили серые скалы, под ногами влажно блестели желтые, красные и синие камни, шумела река внизу, где-то из желтых фумарол шел пар, где-то булькала грязь в грязевых котлах – сразу чувствовалось горячее сердце вулкана. 

 

 

 

Еще одна глава из семейной истории

В свой последний день в Петропавловске-Камчатском я решила сделать то, ради чего, по большому счету, я все это и затеяла. А именно – добраться до военного городка, где жили бабушка с дедом. Конечно, я предполагала, что на территорию нельзя попасть и даже въезд на дорогу, ведущую к нему, будет ограничен, но я хотела хотя бы просто посмотреть на эти места. Так что я нашла ближайшую автобусную остановку и приехала туда. Оттуда до военного городка было километров семь – и я просто пошла. По дороге убрала немного мусора из журчащего поблизости ручья, и вскоре после этого рядом притормозила машина.

 – Девушка, вы к океану идете?
 – Да (решила не вдаваться для начала в подробности).
 – Не дойдете. Там военная часть.
 – Знаете, мне на самом деле она и нужна! (Тут как раз настал момент для подробностей).
 – Но вы там ничего не увидите.
 – Ну, хоть для бабушки сфотографирую издалека. А долго еще до нее?
 – Прилично. Давайте я вас подвезу.

Так я пообщалась с местным военным, который подвез меня до КПП, послушал мою семейную историю, рассказал пару баек в ответ и довез обратно до остановки. Несмотря на китов и вулканы, эта зеленая дорога через сопки кажется мне важным событием поездки. Вечером я в последний раз посмотрела на закат над Авачинской бухтой: над солнцем горело гало. Спасибо, Камчатка!

Текст и фото – Маша Гулина